Гюнтер Грасс

«Давным-давно, страшно сказать — в 1966 году, «Литературная газета» предложила молодой германистке написать что-то вроде рецензии о только что изданной в ФРГ и уже поставленной на сцене пьесе западногерманского писателя Гюнтера Грасса». Ирина Млечина рассказывает о том, в какую попала сложную профессиональную ситуацию. То, что писал Гюнтер Грасс, ей очень нравилось, особенно роман «Жестяной барабан», а для того чтобы увидеть свою статью опубликованной, ей необходимо было автора показательно выпороть. Грасс этого не понимает, Грасс до того не дорос, в общем, отстал от соцреализма.

Короче говоря, авторское тщеславие перебороло профессиональную порядочность. Но не будем бросать камни в Ирину Млечину, воистину, кто из пишущих сам без греха по этой части?

Ирина Млечина рассказывает эту историю с повинной головой, мол, теперь-то я в совсем другие, не цензурно-советские, такие злые времена напишу уж что захочу, всю правду о знаменитом немце.

Да, о «Жестяном барабане», романе и в самом деле очень сильном и невероятно знаменитом, Ирина Млечина пишет много, взахлеб хвалит, хвалит на разные лады и почти на протяжении всей книги возвращаясь к этим похвалам. Но ближе к концу сочинения начинаешь недоумевать и невольно подмечать, что отдавая должное «Жестяному барабану» и антифашистскому Грассу, Ирина Млечина маскирует, задвигает куда-то в дальний угол Грасса другого. Того, что по доброй воле пошел в СС в самом конце войны. Но об этом хотя бы рассказано  в «Луковице памяти» писателя значительно объемнее, чем в тексте Млечиной, между прочим, и с несколько другими акцентами. А вот о ностальгических страданиях нобелевского лауреата, о его попытках пересмотреть, переписать немного по-новому некоторые страницы великой войны Млечина или умалчивает, или скороговоркой. Уже в эпилоге говорится в нескольких торопливых абзацах о его необычном тексте в защиту Ирана.

А ведь был у Грасса роман «Траектория краба», где он сводит счеты с нашим знаменитым подводником Маринеско, потопившем на Балтике немецкий теплоход с десятью тысячами пассажиров. Грасс не концентрирует внимание читателей на том, что среди них было девятьсот подводников, которые могли встать за перископы новых немецких лодок, он однозначно клеймит советского подводного аса за антигуманный подвиг.

Честно говоря, трудно понять, с какой целью Ирина Млечина подправляет биографию Гюнтера Грасса. То ли от слишком хорошего отношения: ей неудобно за его поздние старческие выходки, то ли вообще как-то неуютно от мысли, что у фигур такого масштаба, а Гюнтер Грасс — это даже среди нобелиатов элита, — могут быть люди с такими двусмысленными (извините за невольный каламбур) мыслями.

Одним словом, прочитав книгу Ирины Млечиной, мы получаем весьма усеченное представление о большом немецком писателе-эсесовце.

Михаил Попов