Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Записки из подвала, или дневник практичной женщины

Наталья Стремитина

Записки из подвала, или дневник практичной женщины

Так много строк написано о счастье, о стремлении к нему, отчаянной погоне за мечтой… Причем, даже не всегда понятно — своей ли собственной грезой или мороком, наведенным модой, рекламой, сплетнями. Наши времена щедры на иллюзии, порой начисто заслоняющие и живую жизнь, и саму душу человеческую.

Тем ценнее произведения, в которых пульсирует неподдельная сила жизни. Книга Натальи Стремитиной объединяет разные жанры от автобиографических заметок до философской притчи. Они переплавляются в пламени творческого порыва, сливаются воедино, сохраняя при этом все характерные черты и сильные стороны. Автор пишет о любви поистине музыкально, недаром с незапамятных времен любовь именуют опорой мироздания. А о музыке — с глубочайшей любовью. «Женька ставит пластинку, не выбирая, — ничего, кроме классики, народных русских песен и французских шансонье у неё практически нет, где-то валяются всем известные шлягеры, пригодные для гостей. Но сейчас у неё в руках симфония Сезара Франка. Могучая фантастическая мелодия рождается из «маленького ручейка», что с трудом пробивается в корнях гигантских деревьев и наконец вырывается из сумерек леса в широкое раздолье полей. Здесь гремят грозы, полыхают пожары, слышится рожок пастуха, растёт и крепнет Мелодия Жизни, как картина, на которой художник попытался изобразить не мгновения, а века…».

Но поток самой жизни — он и мгновение, и вечность. А житейские детали, которые так мастерски выписаны в каждом из произведений сборник, дополняют и усиливают тончайших психологизм образов. От мини-автобиографического романа «Прощание в сентябре» ведет автор читателя к проникновенным афористическим новеллам, от картин интеллигентской жизни позднесоветской Москвы до истории выживания, прежде всего духовного, в чужой и непривычной стране. Жанровые зарисовки тесно переплетаются с размышлениями о человеческой природе, гневная сатира — с трепетным состраданием. И, конечно, портреты людей, захватывающие диалоги, полные драматизма и ярких чувств… А еще — виды городов и квинтэссенция их сущности, спрессованные века, шедевры культурного наследия.

Москва занимает немаловажное место в творчестве Натальи Стремитиной. «Прогулка по центру могла вылечить от самых невесёлых воспоминаний и порой дарила настоящее вдохновение — лучшие стихи она написала именно в толпе, на шумном перекрёстке, задыхаясь от душевной боли и отчаяния. Город действовал на подсознание, будто заводилась невидимая пружина восприятия. Дома, их фасады, портики, колонны — всё это богатство архитектуры, вернее, красота, открытая глазу в повседневности, учила гармонии, создавала внутренний ритм. Женька вышла с бульвара на улицу Горького и пошла к памятнику Юрия Долгорукова, завершая круг почёта».

Воспоминания — это могучий якорь поддержки. В послесловии автор отмечает: «…я сохраняю для себя свою Москву — Столешников переулок и Московский университет, то «особое место на земле», где я впервые ощутила тоску по цельности и гармоничности бытия, тоску, происходящую от глубокой укоренелости во времени и пространстве, которая от нас не зависит. Москва — это вечный город, и мои герои — своего рода путники в этой вечности, но их путь пролегает в метафизических глубинах жизни, там, где становится ясной «полярность» внутренней и «интегральной» гармонии».

И творчество спасительно, прикосновение к нему драгоценно. В «Записках из подвала», открывающих сборник, есть впечатляющие моменты на эту тему. Вот героиня, которая на чужбине работает прачкой в доме престарелых, пробирается к роялю, чтобы вспоминать любимые произведения. Иначе как уберечься от трясины унылой повседневности, способной заглушить и талант, и душевную чуткость? Но и постояльцы пансионата проникаются горячей жаждой красоты и гармонии, воплощающейся в классической музыке. Из этого сплава проступают удивительные психологические портреты стариков и служителей пансионата. Все — люди, личности, даже те, кто обижен или озлоблен. А тот, кто сохранил в себе искру света, порой способен осветить всё вокруг.

Алекс Громов