Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Моя летопись

Тэффи

Моя летопись

Однажды на лекции, посвященной творчеству этой писательницы выступавший сказал: « прежде всего хочу обратить ваше внимание на то, чем Надежда Александровна Лохвицкая (таково ее подлинное имя - МП) отличается от других русских писателей». Лектор задумался и продолжил: «Да, собственно, всем». Прежде всего, конечно, ироничностью. В нашей литературе немного писателей, умевших писать смешно, а даром иронического взгляда на действительность обладали совсем немногие. Ирония тихое, но сильное средство, есть народы, которым оно заменяет даже веру в Бога, например, англичанам. У Теффи она по большей части перемешана с самоиронией, когда предметом насмешливого исследования становятся нелепости в поведении и взглядах самого автора. Надо сказать, что большинство ироников, оставляют свою иронию с утратой здоровья и, переходом в зрелый возраст, у них она превращается в мизантропию и саркастическое отношение к ближним. У Теффи, иронический взгляд на мир и самоиронический на себя, с годами не слабел, она даже о своих болезнях, а они иногда доставляли ей страшные мучения, которые только морфием можно было облегчить, пишет с юмором.

Кроме того, в отличие от большинства отечественных сочинителей Теффи очень умна, проницательно умна, есть в ней что-то от Сивиллы, нерадостной предсказательницы; только Надежда Александровна не рвет на себе волосы и не голосит на площадях, о своих видах на мрачное, по ее мнению, будущее, сообщает ровным тоном, и даже все с усмешкой. Только горькой очень. О том, чем может оказаться разразившаяся в России революция, она догадалась раньше всех, даже раньше Блока.

Она очень много пишет о своих современниках, но что интересно – только о тех, кто уже опочил, тех, кому ее писание не может доставить никаких неприятных эмоций. Достаточно вспомнить Бунина с его зубодробительными прижизненными характеристиками собратьев по перу, и станет понятно, о чем я веду речь. Кроме того, невозможно отделаться от впечатления, что она с огромной добротой и пониманием относиться практически ко всем тем, о ком пишет. Даже заостряя внимание на тех отрицательных чертах, о которых нельзя промолчать – например, о пьяных выходках Куприна – она умеет разглядеть за этим лучшее и светлое, в конечно счете полностью оправдать своего героя.

И еще об одной характерной черте этой писательницы сказать необходимо – она пишет легко. Не легковесно, не поверхностно, а именно легко. Легко для читателя, она думает о тех, кто ее будет читать, при этом нисколько не заигрывает с низким вкусом, ее легкость другого рода. Ее стиль – рапира, а не топор, она добивается нужного ей результата, не применяя размашистых, грубых движений.

Любая ее книга – огромный подарок читателям. Данная – не исключение.