Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Антология одного стихотворения. Мей Лев Александрович

Вячеслав Вячеславович Киктенко родился в 1952 году в Алма-Ате. Окончил Литературный институт имени А.М. Горького, семинар Льва Ошанина. После школы работал на производстве: монтировщиком сцены, сварщиком, экска­ваторщиком, а после окончания института — в издательствах, журналах, Союзах писателей Казахстана, России. Автор поэтических книг и переводов, подборок в периодике разных стран. Лауреат литературных премий. Член Союза писателей СССР. Живет в Москве.

Мей Лев Александрович (1822–1862)

«Хотел бы в единое слово я слить мою грусть и печаль...», «Зачем ты мне приснилася...» — два нестареющих романса на стихи Льва Александровича Мея (1822–1862), знаменитые оперы «Царская невеста» и «Псковитянка» на основе стихотворных его драм — вот главное, что осталось в широком хождении от неустанного труженика, мечтателя и нежнейшего русского лирика. Выдающиеся композиторы Римский-Корсаков, Чайковский, Глазунов, Балакирев охотно и часто брались за его лирические и эпические сочинения. Едва ли не каждое третье стихотворение было положено на музыку, правда не всегда такими же знаменитостями, но сам факт говорит о многом — стихи Мея подкупали неподдельным чувством, а «песенно-романсовый» лиризм — это совершенно особый дар, и далеко не каждый, даже очень крупный талант, им наделен. Вообще Мея очень любили современники, и те, кто его близко знал, старались помочь ему в обустройстве быта, в служебных перипетиях. Но ранимая и хрупкая душа поэта была, наверно, совсем уж не от мира сего.

Родился он в дворянской небогатой семье. Отец его — офицер, участник Бородинской битвы — умер очень рано, семья осталась в долгах, фактически в нищете. Но их не бросили на произвол судьбы, родственники приютили вдову, помогли устроить сына в Московский дворянский институт, откуда он за отличные успехи был переведен в Царскосельский лицей. По окончании его Мей устроился на очень неплохое место — в канцелярию генерал-губернатора, а затем стал инспектором 2-й Московской гимназии. Чего бы, казалось, желать лучшего для бедного лицеиста, притом творческого человека? Нет, не поладил с начальством, стал хлопотать о переводе в другое место. Друзья, всегда ценившие, да и просто по-человечески любившие поэта, помогли и здесь. Мею предложили аналогичную должность инспектора в Одессе. Но у горемыки Мея не нашлось денег даже на переезд, не то что на обустройство в чужом городе. А вскоре «по болезни» его уволили, и до конца дней остался он с любимой женой Софьей Григорьевной Полянской (ей посвящено немало трогательных стихотворений) в холодном Петербурге, где и скончался от легочной болезни в сорок лет, так и не успев осуществить мечты своей жизни: открыть литературный журнал не позволили ни власти, ни средства.

В последние годы кое-какие деньжата у семьи все же появились — не бедолага муж, а жена сумела организовать журнал «Модный магазин», но здоровье Мея было уже основательно подорвано вечеринками, а то и загулами со своими собратьями по славянофильскому лагерю, полубогемным образом жизни. Внешнее безволие, неумение собраться и начать свое капитальное дело не помешали тем не менее серьезной творческой работе. Современникам Мей известен был главным образом как автор эпических драм (в этом плане его можно назвать предтечей А.К. Толстого и даже А.Н. Островского), а это требовало времени, исторических изысканий, вообще непрерывного труда, плохо сопоставимого с беспросветными пирушками. И все же попивал, частенько и не слабо попивал Лев Александрович. Вначале под впечатлением от восторженных похвал и объятий товарищей, позднее — от безнадеги и тоски. Следы этого трудно обнаружить в эпических произведениях или в переводах (порою прекрасных!), но зато в лирике, которая, как известно, всегда «самодонос», легко обнаружить эту изнервленную ноту готового сорваться на плач или крик отчаянья человека. А то и просто на сентиментальную слезу нежного, беспощадно ранимого грубой прозой лирика, не находящего опоры в реальном сером дне, и все чаще обращающегося в лучезарное детство, в отроческие годы, лишь там способного отыскать светлые краски и звуки, соприродные неотмирной душе талантливого и честного русского горемыки.

Мечтательность Мея, созерцательность его натуры лучше всего выразились в большом стихотворении «Дым», где поэт, лежа в каморке, наблюдает за дымками из окрестных труб и каждому дает свое имя, характер, даже судьбу, которую развертывает в поэтических подробностях. Стихотворение это — апофеоз его личной судьбы, прогоревшей дотла в чахоточном Питере и вылетевшей в трубу с лучшими помыслами, чаяниями, грезами. О чем не без усмешливой горечи сказано в конце:

Да! есть глубокий смысл в предании святом,
Из века в век таинственно хранимом,
Что весь наш грешный мир очистится огнем
И в небесах исчезнет дымом.
                                                    «Дым». 1861

И все же самые проникновенные, самые лирические его стихи — о детстве и юности. Мей как никто умел сблизить прошлое и настоящее: мельчайшие детали, отсветы былого, его неповторимые интонации умел перенести сюда, в сегодня, и голосом нынешнего человека (отчего, вероятно, и создается максимальный эффект присутствия), голосом человека, уже сильно траченного невзгодами, рассказать минувшее — просто взять и вправить драгоценный осколочек в мозаичную картину переживаемого ныне. Для нашей антологии я отобрал одно из таких, самых трогательных стихотворений Мея, его грустно-светлый вздох по утраченному. По утраченному и все-таки навсегда живому, быть может, более живому, чем само настоящее, покуда не до конца утраченное еще.

 

Знаешь ли, Юленька
                                                        Ю.И. Липиной
Знаешь ли, Юленька,
Что мне недавно приснилося?..
Будто живется опять мне,
Как смолоду жилося;
Будто мне на сердце веет
Бывалыми веснами:
Просекой, дачкой,
Подснежником, хмурыми соснами,
Талыми зорьками, пеночкой,
Невкой, березами,
Нашими детскими... нет! —
Уж не детскими грезами!
Нет!.. уже что-то тревожно
В груди колотилося...
Знаешь ли, Юленька?.. глупо!..
А все же приснилося...





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0