Маме

Я молчала и слушала. Час или два
Воспитанью меня посвящалась тирада.
Мама тоже бывает порой не права,
Только вот говорить ей об этом не надо:
Слишком слабое сердце. Ресницы сухи,
Горький взгляд и тяжелые мысли при этом.
За какие такие большие грехи
Небеса в дочеря ей послали поэта?
Мама, ты не сердись, я все это учту,
Будем мы говорить с тобой лишь о хорошем.
Я стихов своих больше тебе не прочту,
И писать разучусь, и поэзию брошу.
Мама, мама! Прости, что я вру на лету.
Я еще напишу, сотворю, наколдую.
Но тебе не прочту. Ничего не прочту.
Ты прости меня, мама, такую-сякую.


Вера

Маме

Отчего во вселенной бессчетны планеты,
Ну а мы родились и живем на Земле?
Между мной и тобой понимания нету:
Ты — свеча на ветру, я же уголь во мгле.

Ты трепещешь, а я тороплюсь разгореться,
Чтобы жар мой достиг самых дальних планет,
Чтобы грел, полыхал, как влюбленное сердце,
Как звезда, и по смерти дарящая свет.

А тебе же мерцать, оставаясь примером,
Сумрак ночи пронзать, раскалясь добела.
Но где светит свеча, там присутствует — Вера,
Ведь не зря же тебя мама так назвала!


* * *
Ах, мамочка ты, мама,
Печаль моя и грусть.
Я поздно или рано
С тобою помирюсь.

Приду, и в день субботний
За чаем, может быть,
С тобой не о работе
Мы будем говорить.

И может, что такого,
Я соглашусь с тобой,
Что в прозе Д.Донцова
Сильней, чем Лев Толстой.

И будет все как прежде:
Работа, гладь да тишь.
Иду к тебе с надеждой,
А ты молчишь, молчишь.

И вдруг откатишь в кресле,
Как с трона, сверху вниз:
«Пиши, но, если честно,
У нас другая жизнь.

Гони того мужчину,
И наберись ума!»
Ах, слезы без причины!
Ах, мамочка ты, ма-а-а!


* * *
И вот молчишь. В тревожном взгляде грусть.
А как кричала, помнится, сердито.
С тех пор я сокровенным не делюсь —
Достаточно в больное место бита.

Но, верность музе праведной храня,
Не смею оставаться серой мышкой.
Не тронь меня — я порох без огня,
Могу сгореть от мимолетной вспышки!


* * *
Жил в лесу мальчишка, сын лесничего.
Волосом кудряв, росточком мал.
Он в лесной глуши, средь звона птичьего,
Сказки золотые собирал.
С каждым зверем вел знакомство личное,
С чудом был на «ты», да что с того!
Он, должно быть, вырос, сын лесничего.
Помнишь ли? Ты помнишь ли его?
Как корову пас и как надеялся,
Что фашистов скоро победим,
Как мечтал стать пионером-ленинцем,
Но одновременно и святым.
Как ему лишь, мальчику с Веселого,
Добрый лес дарил свое тепло.
Что ж теперь тебя, седоголового,
В Петушки-то наши занесло?

Здесь народ простой и не взыскательный,
По одёжке судят, кто богат.
Да и не нужны, поверь, писатели
Там, где люди матом говорят.
Ну да ладно! Первому простительно.
Будем жить, а дальше — поглядим.
Если хочешь, стань моим спасителем,
Как мечтал когда-то стать святым.


* * *
Совместный бизнес, общие ремонты —
Плохой фундамент для большой семьи.
Какие открывались горизонты,
Казалось, ну и где теперь они?

Еще ходила по планете мама,
Еще работе не было конца —
Меня звала поэзия упрямо,
Меня ловила муза на живца.


За острый мой язык, за верность слову
Немало пережить пришлось стыда.
Но пробил час, и я, сорвав оковы,
Бежала в золотое никуда.

Бежала как в кино, хоть и не ново,
На фоне взрыва, в пламени войны.
Вот только оказалось — люди слова
Сегодня государству не нужны.

Так, в галерее, яхтой на приколе
Торчу, а мне нет-нет, да намекнут,
Мол, нужен тот нам, кто окончил колледж,
А не литературный институт.

И тут и там стихи мои некстати.
Как жить, подайте, граждане, совет,
В стране, где нет профессии «писатель»,
Где смешан с грязью истинный поэт.


* * *
Вот бы жизнь переписать набело,
Да всему, видать, своя очередь.
Мама, мама, что же ты нас оставила?
Мы все те же, мы твои дочери.
Как и прежде, не дружны — разные,
Мы друг другу не звоним вечером.
А и встретимся когда в праздники,
Нам особо говорить не о чем.
Ходит папа взад-вперед улицей —
Одиноко коротать век ему.
Раньше выпьет — мать ворчит, хмурится,
А теперь и отругать некому.


* * *
Отведи меня за руку к Чуду,
Покажи свой таинственный лес.
Я послушною девочкой буду,
Мне ведь так не хватает чудес.
Вспомнить бы то, что знала я рано,
Что так ярко горело внутри,
С чем боролась уверенно мама,
Мол, реально на вещи смотри.
И была за ней правда и сила,
И в глазах огоньки, как тычки:
«Жизнь тебя еще, дочка, не била,
Вот и смотришь на мир сквозь очки».
Я уже этих слов не забуду.
Мама-мамочка смотрит с небес.
А ты все ж отведи меня к Чуду,
В заповедный таинственный лес.