На могиле солдата

Скоро май и знамёна парада
Растекутся по русской земле.
Мне припомнилась нынче ограда
На могиле солдата в селе.

Неприметная вроде бы с виду.
Проржавела. А дед говорил:
«Если рыжая, значит, обиду
На кого-то солдат затаил».

А солдат, как нарочно, весною
Прикрывает могилу травой,
Чтоб его обошли стороною,
Не тревожили сон вековой.

Чтоб не клали на холмик конфеты,
Рукава перед тем засучив.
Лишь кукушка лесная все лето
Прилетает к нему и молчит.

За Отчизну отдавший все силы,
Не просивший взамен ничего!
...И шагает парад по России
В честь великой Победы его.


В землянке

Разрывы с каждым днем становятся все ближе.
Укрылись под землей и просто ждем рассвет.
Пригревшийся у ног щенок консерву лижет,
Как будто до войны ему и дела нет.

Буржуйка горяча. Кипит походный чайник.
Товарищ у стены сопит который час.
Пугливый мотылек, прибившийся случайно,
Притих на потолке, уставившись на нас.

Не хочется вставать, гнетет усталость тело.
Вот так бы и сидел в землянке на пеньке.
Да только есть приказ, а по-простому — дело,
Которое решит лишь палец на курке.

Допит горячий чай, докурена махорка,
Прижат бронежилет застежками к груди,
И слышно, как рассвет, коснувшийся пригорка,
Невольно говорит: «Ну что, боец, иди!»

Не встретишь на войне судьбы своей афишу,
И нечем усмирить волнение в душе.
Сползают небеса от боя к бою ниже,
Да так, что их рукой касаешься уже.


* * *
Между мною и войной —
Меньше часа по прямой.
От войны и до меня —
Залп ракетного огня.

Здесь, на западе страны,
Сёла в коконе войны.
И с разорванным лицом
Хата матери с отцом.


Когда закончится война

В тот самый день, когда закончится война,
В веках восславив подвиг русского солдата,
В календаре возникнет памятная дата,
А вместе с ней родится горькая вина —

За то, что мать давно смирилась с сединой,
За тех друзей, кому война сомкнула веки,
За вдовий плач соседки где-то за стеной,
За хмурый взгляд из глаз прохожего-калеки,

За то, что мы сирот упрятали в приют,
За каждый дом, от рук фашистов пострадавший,
И за торжественный над площадью салют,
Когда в стране немало без вести пропавших.

Засыплет время все воронки во дворах,
И сердце рваное с утратами смирится —
Как вдруг в сознание ворвется дикий страх,
Что это все однажды может повториться.


Желание

Когда я ждал звезды падения,
Просить желая снисхождения
Не для себя, а для России, —
Все звезды разом погасили.
И даже светлый шар луны
С небес скатился за холмы.
Как будто кто-то дал мне знать:
Не всё позволено желать.


* * *
У костра бойцы сидят,
Разговор не клеится.
Поутру был жив бурят,
А теперь... Не верится.

Разгорается в груди
У солдат пожарище.
Хоть буди, хоть не буди —
Крепок сон товарища.

Что ни день, то на краю —
Так всегда с разведкою.
Скольких он спасал в бою
Верной пулей меткою.

А теперь в одном строю
Павших в ополчении.
Нынче даже не поют
Соловьи вечерние.

Хоть огонь костра погас,
Парни не расходятся.
За бурята, за Донбасс
Тихо Богу молятся.


Вторая осень

Шагал сентябрь по выгоревшим тропам,
Звучал ветров унылый контрабас.
Как вдруг волна промчалась по окопам —
Снаряд взорвался где-то возле нас.

Зажглась свечой трофейная «буханка»,
Накрыла пыль позицию плащом.
И вновь снаряд из вражеского танка
Вцепился в землю огненным клещом.

Седой старлей отстреливался матом,
Не веря в то, что взвод наш обречен.
Гуляла осень в платье желтоватом.
Вторая осень... Сколько их еще?


Глядит Россия в перекрестье

За то, что не осталось чести,
За то, что враг наполовину,
Глядит Россия в перекрестье
Который год на Украину.
Уже давно шмальнуть бы надо,
Согнав нацистских кур с насеста.
А мы всё пробуем прикладом
Поставить им мозги на место.


Мальчик

Танки без устали твердью
Жалят извилистый луг.
Мальчик, не тронутый смертью,
Плачет, глотая испуг.

Всюду глазницы воронок.
В огненном зареве лес.
Мальчик погибших сестренок
Просит спуститься с небес...

В папиных стареньких берцах
Он в неизвестность пойдет.
Жалости в маленьком сердце
Больше никто не найдет.


Люди моего времени

Не всё мы в этой жизни видели —
Планету всю не обойти.
А значит, многих не обидели
На том непройденном пути.
Мы людям боль несем по глупости,
Не знаем даже, как любить.
И столько в нас скопилось грубости,
Что взглядом можем удавить.


* * *
Село на краешке Руси.
Обычный дом. Печурка. Столик.
Мужик жене: «Не голоси!
Вернется наш сынишка Толик.

Чего расклеилась с утра?
Приснилось, может, что, дурёха?
Налить водички из ведра,
Пока опять не стало плохо?

Ну хватит, милая, сполна!
Услышат местные “сороки”.
Да тьфу... Подумаешь, война,
На пару месяцев мороки.

Придет — и женим наконец
Его на Зинке из аптеки.
Наваришь к свадьбе холодец...
Давай суши на щечках реки.

Успеешь, милая, внучат
Утешить ночью в колыбели.
Они еще перекричат
Всех нас у новогодней ели!»

Не слыша слов, рыдала мать,
К своей груди прижав иконку,
Не зная даже, как сказать,
Что им прислали похоронку.