Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Милосердие как путь к радости

В евангельском описании Страшного суда (см.: Мф. 25, 31–46) содержится одна очень важная истина: оправдание или осуждение совершается по принципу нашего отношения к людям, а именно были ли мы милостивы к другим. Проявив участие или, напротив, безучастность к страждущему человеку, — а каждый страждущий несет в себе образ Божий (точнее же, образ страждущего Христа), — мы тем самым выстраиваем свое внутреннее отношение к Богу: «...так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне» (Мф. 25, 40).

Евангелие, таким образом, однозначно свидетельствует: кто видит нуждающихся и не делает всего зависящего от него для оказания помощи, тот сам лишает себя надежды на благодатное общение со Христом. «Ибо суд без милости не оказавшему милости; милость превозносится над судом» (Иак. 2, 13). «Кто пропускает случай сделать добро, — писал преподобный Никодим Святогорец, — тот не только лишается плода от добра, но и оскорбляет Бога. Бог посылает к нему нуждающегося, а он говорит: “Приходи после”. Хотя он говорит человеку, но это все равно что Богу, пославшему его. Бог найдет другого доброго человека, а отказавший ответит за себя».

Милосердие — это самое простое и общедоступное, в чем мы можем хоть в малом стать подобными Богу, ведь Он Сам снизошел к людям именно по милосердию. «Будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд» (Лк. 6, 36). Не все способны стяжать продолжительную внимательную молитву, выдерживать полностью по Уставу посты, обрести глубочайшее смирение или кротость, иметь рассудительное отношение к жизни или уж тем более взойти к вершинам обужения. А милосердие к ближним доступно всем.

Вместе с тем, когда мы говорим о милосердии, важно помнить, что слово «милость» означает не просто поступок, а особое душевное расположение. Милость — это сопереживание и сострадание, сердечная жажда помочь нуждающемуся. Для милостивого каждый страдающий — родной для него и близкий. Более того, при подлинном милосердии человек отдает что-то свое другому и радуется. Он — безумец с точки зрения мира и премудр с точки зрения Неба.

В Прологе повествуется, как в одном монастыре с древних лет был наблюдаем следующий благочестивый обычай. Каждый год в Великий четверг из всех окрестных мест в обитель приходили убогие, вдовицы, сироты и брали из общего имущества иноков по установленной мере пшеницы, небольшое количество вина и меда и по пяти медных монет. Таким образом, Светлое Христово Воскресение они проводили без нужды и в радости.

Однажды сделался неурожай, и цена на хлеб чрезвычайно возвысилась. Хотя братия имели съестных припасов довольно, они подумали, что подаяния жертвователей на время неурожая прекратятся, и предложили настоятелю в Великий четверг этого года нарушить благочестивый обычай и не давать нуждающимся пшеницы. Долго добродетельный настоятель не соглашался на просьбу братии. «Грех нарушать уставы, данные нам святым основателем обители, — говорил он, — грех не надеяться, что Господь пропитает нас». Но так как братия решительно заявили, что не хотят в ущерб себе кормить других, то он с душевным прискорбием отвечал: «Поступайте как хотите». И бедные, которые пришли в обитель с надеждой, возвратились оттуда с отчаянием.

Но вот в Великую субботу монастырский ключарь пошел в житницу, чтобы на Пасху выдать для хлебов чистой муки. Едва он отворил двери, как почувствовал дурной запах: вся пшеница настолько изгнила, что оставалось только выбросить ее в реку. Братия удивлялись, жалели о своем поступке и не знали, что делать; а благочестивый настоятель, спокойно посмотрев на испортившийся хлеб, сказал: «Кто преступает заповедь святого отца, основателя обители, не надеется на Промысл Божий и не милосердствует о бедных, тот непременно должен быть наказан за непослушание. Вы пожалели пятьсот мер и погубили пять тысяч... Впредь знайте, на Бога ли уповать должно или на свои житницы».

Напрасно думать, что можно быть счастливым, не помогая другим. Никогда не будет в твоем сердце радости, если ты отворачиваешься от своих ближних, отказываешься им помочь и думаешь лишь о себе. Наша душа жаждет добра и любви, и не только со вне, со стороны кого-либо, но и как потребность открываться навстречу людям, нести им свет и тепло. Ибо когда ты творишь добро, то и сам становишься от этого счастлив. Человек, не любящий ближних, не желающий другим людям добра, это глубоко ущербный человек. И еще это человек глубоко несчастный.

Но и если мы помогаем страждущему только лишь потому, что видим в нем жалкое существо, то наше милосердие — языческое. Мы и зверьку кидаем кусок хлеба, когда видим, что он голоден. А вот святой праведный Иоанн Кронштадтский сказал: «Знай, что милостыня твоя всегда ничтожна в сравнении с человеком, этим чадом Божиим». Христианское милосердие видит в нуждающемся образ Божий, пусть и попираемый земными превратностями. Значит, мы не имеем права не помогать.

Здесь важно понять, что каждый терпящий скорбь — это Божий избранник, которому дано нести определенный жизненный крест, на который, может быть, сами мы не способны. Помогая такому человеку, мы разделяем с ним его скорбь, но в итоге становимся и соучастниками уделенного ему избрания Божия.

Увы, в жизни постоянно приходится наблюдать противоположную ситуацию, ставшую практически типичной. Люди не хотят быть добрее и милостивее друг к другу. Мы всегда недовольны, раздражены, по отношению к ближним точны в формальностях: нельзя, не положено, не разрешается. Причем, проявляя жестокость к другим, мы часто хотим и ищем, чтобы к нам проявляли снисхождение и доброту. Причина этого только лишь та, что нам неохота и в малом пойти навстречу ближним, а в личной жизни мы стремимся занять такое положение, при котором другие нам были бы обязаны помогать.

Вот элементарная жизненная ситуация. Когда автор этих строк стал проректором духовной семинарии, то столкнулся с необходимостью руководить другими. Собственно, административная работа предполагает постоянный контроль, требования, организацию других на работу. Вся жизнь административного лица превращается в непрестанные указания другим, что и как делать, во взыскания: почему ты не сделал или сделал не так. Это накладывает отпечаток на личность. Но вот в один день, когда я оформлял страховой случай в связи с повреждением автомобиля, мне сообщили по мобильному телефону, что студент договорился поставить у ректора подпись на документе, через три часа ему с документами садиться на поезд, а ректор неожиданно из семинарии уехал. Единственный, кто еще может поставить подпись, это проректор. Но я сижу в отделе страховых случаев и думаю, как правильно оформить повреждения, которые полиция почему-то не все записала в протокол. Расстояние между нами такое, что студент все равно опоздает, если поедет сначала ко мне. Правильное решение родилось не сразу. Хотя время было вечернее и со мной был ребенок, уроки которому еще предстояло готовить, я решил ехать на вокзал, чтобы встретиться со студентом у поезда.

Семинарист же явно запаздывал, и, стоя на перроне, я начал усиленно молиться о том, чтобы Господь нам помог. До отправления оставались считанные минуты. Я купил авторучку, которой, как всегда в такие моменты, в портфеле не оказалось, чтобы сразу же подписать документ. Чуда не произошло — поезд уехал. Студент прибежал лишь через три минуты, но за это время я успел продумать, как поступить, чтобы у студента не было шока. Тут же повел его сдавать билет. Тут же выяснили, что есть еще один поезд в том же направлении, через два часа. Удивительно, что всего одно место было свободно. Пришлось добавить и денег на покупку билета. Но в итоге все разрешилось благополучно. Значит, Господь помогает нам в бытовых ситуациях, но особенно помогает тогда, когда мы сами стремимся участвовать в жизни ближних.

Автор видел многих священников, которые безвозмездно помогали другим. И всегда эти священники испытывали радость, как будто не отдавали, а приобретали сами. Милость всегда приносит с собой в душу широту и простор, милостивый выходит из узких рамок внутренней самозамкнутости и обретает свободу и радость сердца в совершаемом для других добре, тогда как эгоизм всегда обедняет жизнь.

Эгоист, словно вор, прячется от других, чтобы урвать только себе — он несчастен и жалок в своекорыстии и, подобно кроту, роет норы в земном, подальше от света, как бы заранее стараясь обустроить накоплениями собственную могилу.

Но ведь человек есть существо с такими глубокими духовными потребностями, которые не насытить своекорыстием. Никогда и никому не даст счастья обладание земными сокровищами, если они не разделяются с ближними. Эту истину однажды сформулировал преподобный Максим Исповедник: «мое есть то, что я отдаю другим». Потому что сердце радуется, лишь раскрываясь навстречу ближним, а не замыкаясь в себе. Известный баснописец И.А. Крылов изобразил это в басне «Лань и Дервиш», заключая:

 

Так, истинная благость
Без всякой мзды добро творит:
Кто добр, тому избытки в тягость,
Коль он их с ближним не делит.
 

На самом деле, душа не может быть счастлива без милосердия. Сердце каждого из нас жаждет добра и хочет делать добро, пусть мы не всегда понимаем это своим грешным умом. Уже в самом делании добра человек отчасти вкушает райское блаженство. Поэтому человек с милостивым сердцем становится духовно богат, и потому он более богато и ярко воспринимает жизнь.

Есть люди, которые, по слову Писания, «не заснут, если не сделают зла» (Притч. 4, 16). Но есть и такие люди, которые не могут заснуть, если не сделали кому-то добра. Среди святых, прославившихся особой заботой о бедных, наибольшим почитанием пользуется александрийский патриарх Иоанн, прозванный Милостивым. Особенностью его жизни было то, что все свои средства он тратил на помощь несчастным, оставаясь сам в крайней бедности. Как-то один знатный житель Александрии подарил ему дорогое одеяло, прося непременно воспользоваться этим даром. Действительно, святой Иоанн покрылся ночью одеялом, но мысль, что можно было бы помочь несчастным на средства с дорогой вещи, не давала ему покоя. Утром Иоанн послал продать одеяло, а вырученные деньги раздал нищим. Подаривший увидел свое одеяло на рынке, купил его и вновь принес святому Иоанну. Но угодник Божий поступил тем же образом еще до вечера, чтобы уснуть спокойно. Когда же подаривший принес одеяло в третий раз, святой Иоанн сказал: «Я всегда буду продавать эту ненужную мне вещь; увидим, кто первый из нас перестанет делать свое».

Антон Павлович Чехов как-то верно сказал: «Надо, чтобы за дверью каждого довольного, счастливого человека стоял кто-нибудь с молоточком и постоянно напоминал бы стуком, что есть несчастные, что, как бы он ни был счастлив, жизнь рано или поздно покажет ему свои когти, стрясется беда — болезнь, бедность, потери, и его никто не увидит и не услышит, как теперь он не видит и не слышит других».

Кто же будет напоминать за дверью души каждого человека своим стуком о необходимости милости? Таким должна быть прежде всего наша совесть. Собственно, самая суть человека и определяется тем, каков он наедине со своей совестью.

А вот как предостерегает нас святой Иоанн Кронштадтский: «Будьте внимательны к себе, когда бедный человек, нуждающийся в помощи, будет просить вас об ней: враг постарается в это время обдать сердце ваше холодом, равнодушием и даже пренебрежением к нуждающемуся; преодолейте в себе эти нехристианские и нечеловеческие расположения, возбудите в сердце своем сострадательную любовь к подобному вам во всем человеку и, о чем попросит вас нуждающийся, по силе исполните его просьбу».

Николай Васильевич Гоголь уже в школьные годы не мог пройти мимо нищего, чтобы не подать ему. Если же нечего было дать, он всегда говорил: «Извините». Однажды Гоголь даже остался в долгу у одной нищенки. На ее слова: «Подайте ради Христа», — он ответил: «Сочтите за мной». И в следующий раз, когда та обратилась к нему с той же просьбой, он подал ей вдвойне, объяснив: «Тут и долг мой».

В Священном Писании отказ в милостыне приравнивается к греху (см.: Втор. 15, 7–9), а о самой милостыне говорится, что при подаянии ее «не должно скорбеть сердце твое» (Втор. 15, 10). «Просящему у тебя дай, и от хотящего занять у тебя не отвращайся» (Мф. 5, 42). И хотя есть такие просящие милостыню, для которых их нищета служит им ремеслом, не наше дело всякий раз разбирать, куда и для чего пойдет наша помощь. «Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут» (Мф. 5, 7), — сказал Спаситель, не рассуждая о каких-то условностях.

Для того чтобы научиться христианскому милосердию, можно предложить несколько правил.

1. Подавайте хотя и немного, но с любовью.

Не требуется отдавать все, что у вас есть. Подайте хотя бы чуть-чуть, ущемите себя в малом, но только без раздражения к человеку. Не отмахиваясь от бедного, как отмахиваются от назойливой мухи, а желая ему добра.

2. Обязательно помогайте тем бедным, скудость жизни которых вам достоверно известна, — родственникам, сотрудникам, знакомым.

3. Не осуждайте тех нищих, которые просят на пропитание, но, как вам кажется, способны были бы сами работать или якобы они употребят вашу милостыню не на добро. Каждый сам за себя ответит.

4. Наконец, не подавайте милостыню из желания похвалы, ради видимого престижа, рейтинга или даже просто отчета. Такие люди «уже получают награду свою» на земле, оставаясь без награды Отца Небесного (см.: Мф. 6, 1–2).

По словам святого Иоанна Златоуста, милосердие имеет различные образы. Есть дела телесной милости: напитать алчущего, напоить жаждущего, одеть нагого или имеющего недостаток в необходимой одежде, посетить больного, принять странника в дом и т.д. А есть духовные дела милости, которые настолько выше, насколько душа выше тела. Дела духовной милости, например, обратить грешника от заблуждения, научить неверующего истине и добру, подать ближнему добрый совет в затруднении или в не замечаемой им опасности, утешить печального, не воздавать за зло злом, от сердца прощать обиды.

Помочь ближнему можно и теплой молитвой о нем. Материальная помощь у нас не всегда бывает с собой, а, как говорят святые отцы, молитва всегда при нас. Более того, напрасно думать, что, оказав только материальную помощь другому, ты исполнил свой христианский долг, как бы откупился от требований Евангелия. Евангелие нас призывает возводить всех к единению со Христом (см.: Ин. 17, 21), путь к этому прокладывает молитва.

Молитва объединяет живых и умерших, благодатно связывает воедино всех, о ком мы произносим пред Господом наши молитвы. Поэтому молитва — это возможность всегда и везде делать людям добро.

В молитве нет разделения на далеких и близких, на врагов и друзей, потому что в молитвенных просьбах христианина все поставляются пред всевидящим Богом, все и призываются к вечному Его Царству.

Но молитва только тогда молитва, когда находит отклик в сердце молящегося, когда душа пламенеет желанием подарить другим вечность, испросить у Господа этот бесценный дар для других, и потому молитва от сердца — всегда торжество любви и добра, она — начало победы над враждебными чувствами, злобой и ненавистью.

Молитва — испрашивание милости у Господа. Молиться от сердца о ком-либо — значит чувствовать чужую боль и протягивать руку нуждающемуся, как бы взять его ношу, чтобы ему самому стало легче.

Молясь о людях, обиженных нами, мы стираем с их жизни следы тех обид и огорчений, которые когда-то им причинили. А молясь о личных обидчиках, влагаем в их души невидимые семена добра, которые при Божьем содействии произрастут впоследствии.

Итак, много средств к милосердию предложено нам, и, хотя конкретный выбор остается за нами, несомненно одно — каждый шаг навстречу другому, каждое доброе дело, милостыня, бескорыстная помощь и молитва о ближних найдут свое оправдание, украсят душу милостивого человека и сделают его жизнь более радостной и счастливой.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0