Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

Собакин Сергей. Шанс

На улице резко потемнело. Небосвод затянуло чёрными тучами, и грянул раскатистый гром. Россыпь молний устремилась вниз, протыкая небесную гладь в нижних слоях атмосферы. Зловеще сверкая, грозовые стрелы ударялись о кроны деревьев и верхушки небоскребов. Люди в панике искали укрытия и бегали туда-сюда, словно дикие муравьи, которых случайно потревожили, пока они занимались своими обычными делами. Через мгновение пошёл проливной дождь, но он внезапно сменился крупным градом, который разбивал окна одноэтажных домов и оставлял крупные вмятины на машинах. Казалось, ничего не предвещало беды и буря скоро утихнет сама собой, но кто-то думал иначе...

На «верхнем этаже», выше грозового фронта, на белом перистом облаке сияли царственные врата, ведущие в дивный град, где Двое думали о вечном:

— Отец мой Небесный, позволь мне в последний раз сойти на грешную землю, чтобы ещё раз посмотреть на человеков и попытаться образумить их!

— Хесусито, Сын Мой, я думаю, что это излишне, потому как человечество погрязло в пороках, окончательно сдружилось с Мефистофелем и не собирается искупать свои грехи!

— Отец Мой, я не смею перечить Тебе и указывать, что делать, ибо всё будет по воле Твоей, но, может быть, дадим им последний шанс?..

— Хесусито, Сын Мой, ты правда думаешь, что это стоит того?!

— Я надеюсь, Падре, что на земле остались праведники или подобные им...

— Так и быть, Хесус, я разрешаю тебе спуститься на землю и предупредить человеков о скором конце и последней возможности покаяться, ибо если они все же не образумятся, то не избежать им участи предков, коих пришлось наказать много веков назад, наслав на них бурю, что смыла всё живое с лица земли! Отыщи мне праведников среди грешников, и зачту каждого из них; и один праведник будет равен сотне грешников; поставлю на весы добра и зла сих, буду считать, и если перевесят святые люди негодяев, то так и быть — не буду насылать на землю гнев Свой!

— Хорошо, Отец Мой, на всё воля Твоя! Как скажешь, так и будет! Только есть у меня просьба к Тебе, Падре...

— Какая же, Хесусито, Сын Мой?

— Позволь мне взять с собой Хуана Баутисту, чтобы помог мне наставлять людей на путь истинный!

— Хуана Баутисту? Величайшего из людей? Пророка? Крестителя Твоего?

— Да, Падре!

— Ну, если тебе это будет в помощь, то так и быть! Ступай, Сын Мой! И не забудьте посетить собрание чёрно-белых! Да снизойдёт на Тебя благословение Мое и благодать Святого Духа!

— Хорошо, Отец! Да святится имя Твое! — сказал Хесус и направился в сторону главных ворот.

Небеса разверзлись, образуя тоннель из грозовых облаков. Хрустальная лестница с золотыми перилами медленно опустилась на землю, ударившись о плитку на центральной площади возле здания самой большой и успешной корпорации в мире.

Хесукристо и Хуан Баутиста сошли по ступенькам, буквально паря в воздухе, и направились к парадному входу.

— Хесукристо, — обратился к Сыну Божьему Хуан Баутиста, — так как же мы в таком виде пойдём?

— Ничего не бойся, Хуан! — ответил Хесусито. — Мы что-нибудь придумаем! Вознесём наши молитвы к Отцу нашему Небесному!

Тут же платье Хесукристо и верблюжья шкура, в которую был укутан пророк Хуан Баутиста, превратились в дорогие, солидные костюмы белого цвета. На голове Хесуса появилась белая фетровая шляпа, а посох Хуана Баутисты превратился в модную трость.

Охранники на КПП даже не стали спрашивать, кто перед ними, а только учтиво поклонились странникам и разошлись в стороны.

Хесукристо и Хуан Баутиста вошли в лифт с зеркалами в пол. Сан Хуан немного смутился от своего вида и встал позади Хесуса. Хесукристо уверенно нажал на кнопку 66. Лифт резко набрал скорость, и уже через мгновение друзья вышли на нужном этаже. Петляя по мрачным коридорам алого цвета, они в конце концов вышли из лабиринта и очутились в большом переговорном зале с панорамным видом, — весь город был словно на ладони.

За огромным овальным столом сидели люди в костюмах. Те, что в белых, — по правую сторону (на восток), те, что в чёрных — по левую (на запад). Во главе стола прямо возле окна, в кресле, больше похожем на царский трон, восседал, судя по всему, главный начальник — в чёрном, как смола, костюме-тройке и широком кашне кровавого цвета, повязанным на шее. Толстый и потный, с красным лицом и засаленными волосами, он довольно улыбался во все тринадцать жёлтых гнилых зуба. На табличке рядом с ним значилось: «Люци Демонио».

Хесукристо и Хуан Баутиста настороженно прошли внутрь зала и сели на скромные стульчики напротив начальствующего.

— Итак, господа, — сказал Люци Демонио и немного привстал с трона, — что у нас сегодня на повестке дня?

— Все идёт по плану, босс, — услужливо ответил один из команды «чёрных», — мы подписываем контракты с бешеной скоростью! Думается, что скоро все акции на рынке добрых дел закончатся, и наша компания по праву будет считаться самой успешной и многочисленной!

— Это отличные новости, чёрт побери! — радостно воскликнул краснолицый толстяк Демонио и начал злорадно смеяться и хлопать в ладоши от удовольствия.

— Но как же, постойте! — неожиданно для себя самого произнес Хуан Баутиста. — Неужели добрых дел совсем не осталось? А люди, а как же человеки?! Этого не может быть! Мы так долго боролись за то, чтобы у всех была возможность выбора! Неужели все предпочли богатства мира сего, а не жизнь вечную?!

— Хуан, Хуан Баутиста, друг, прошу тебя, не нужно обострять. — шёпотом сказал Хесукристо.

— Так! А кто эти молодые люди?! — закричал Люци Демонио и вопросительно посмотрел на «чёрных», а потом снова перевёл взгляд на двух странников. — Уж очень мне знакомы ваши лица! Где же я мог вас видеть?.. Извольте представиться!

— Меня зовут Хесукристо, а это мой друг Хуан Баутиста, — тихо сказал Хесукристо, понимая, что сейчас будет.

— Хесукристо и его родственник Хуан Баутиста? Ха-ха-ха! — саркастически заметил толстяк. — Ага, а я тогда мать Тереза!

Люди в чёрном дружно засмеялись, угождая своему начальнику.

— Ну вы и шутники, однако ж! — продолжал ехидно посмеиваться Люци. — Насмешили так насмешили!

— А что же здесь смешного?! — грозно заметил Хуан Баутиста.

— А то, — поменялся в лице краснолицый толстяк, — что вы врёте, как дышите, потому что Хесукристо, Хуан Баутиста и иже с ними давным-давно отошли от дел и сидят себе в своих Райских кущах да попивают лимонную водичку через трубочку.

— Да как ты смеешь, сатана! — неистовствовал Хуан Баутиста. — Покайся в содеянном, пока ещё есть время, ибо Царствие Божие приблизилось!

— Тихо, тихо, Хуан, — спокойным тоном сказал Хесукристо. — Мы сможем договориться, я уверен...

— Ишь ты какой! — возмутился Люци Демонио. — Покайся, говорит, пока не поздно! Ха-ха-ха! Я уж было поверил, что вы и вправду те, за кого себя выдаете! Отличный у вас вид — белые костюмчики, да и речь поставленная!

Люди в чёрном снова дружно рассмеялись.

— Так мы и есть, — сдержанно ответил Хесус, — Хесукристо и Хуан Баутиста...

— Неужели?! — иронизировал потный толстяк. — А чем докажите, святоши?! Ха-ха-ха. У меня, между прочим, кем бы вы там ни были, контракт с вашим Падре, который мне позволил искушать людей сколь угодно и как мне хочется!

— Изыди, сатана! — снова закричал Хуан Баутиста.

— Изыди, сатана! Ха-ха-ха! — радостно загоготал Люци Демонио. — Давно меня так никто не называл! Ха-ха-ха! — толстяк посмотрел на своих приспешников, и те снова засмеялись в угоду своему работодателю. — Ну да ладно, — стукнул по столу Люци, — посмеялись и хватит! Теперь к делу! Если вы те, за кого себя выдаете, тогда предлагаю вам сделку!

— Не бывать такому! — возмутился Хуан Баутиста. — Никогда! Чтобы Хесукристо вёл переговоры с сатаной!

— Подожди, подожди, брат, — спокойным голосом сказал Хесукристо. — Давай сначала выслушаем предложение.

— Предлагаю вам заключить пари, — потирал ручки толстяк, — чтобы раз и навсегда убедиться в том, на чьей стороне человечество!

В аудитории поднялся шум. Люди в белом возмущённо жестикулировали и взывали к Небесам. Приспешники Люци Демонио зловеще ржали, шипели, как ящеры, и кривлялись, показывая животные морды своим оппонентам.

— Так и быть! — прервал шум Хесукристо. — Мы согласны!

— Отлично! — радостно выкрикнул Люци. — Тогда предлагаю всем посмотреть на экран!

В то же мгновение все окна затянуло белоснежным полотном. В зале выключился свет, и в дальнем углу аудитории затрещал механизм старого кинопроектора.

На экране то и дело возникала хроника жизни человечества на Земле, — от самого сотворения мира до наших дней. И везде в большинстве случаев показывались кадры, где люди оступались и грешили, дабы пожить на широкую ногу здесь и сейчас, стать известными и богатыми и не в чем себе не отказывать, ублажая плотское начало.

Хесукристо и Хуан Баутиста с большим сожалением смотрели на всё происходящее и тихонько плакали, вознося молитвы ко Всевышнему о даровании прощения, об искуплении грехов для всех живых. Люди в белом не могли найти себе места и рыдали, как дети, особенно, когда видели кадры с религиозными бунтами, расколами, войнами, насилием и развратом, тогда как «чёрных» и их начальника — Люци Демонио — увиденное весьма забавляло, и они всё больше кривлялись и зловеще хохотали, как бесноватые.

Хуан Баутиста смотрел на Хесукристо и плакал крокодиловыми слезами, понимая, что каждый человек волен делать свой выбор сам, но святой также знал, как плохо сейчас Хесукристо, который пострадал во имя искупления грехов всего мира, чтобы спасти человечество!

Хроника на экране остановилась, и в кадре появился человек, судя по всему, военнопленный, который сидел связанным в землянке, весь в крови и ссадинах. К нему подошёл враг и со всей силы пнул его ногой в лицо.

— Ну что, скотина христианская, так и будешь надеяться на Боженьку? Или уже снимешь крест и отречёшься от веры своей? И не будешь больше говорить чушь про наше правительство?!

— Ни за что на свете, — еле шевеля окровавленными губами, ответил солдат, — ни за что на свете я не отрекусь от Господа Бога своего! А обличать нечестивых и впредь буду!

— Ну, тогда подыхай, как свинья! — закричал враг. — Парни, готовьте секиру! У нас тут ещё один святоша объявился!

Через несколько мгновений бездыханное тело солдата лежало на земле, а окровавленная голова как трофей «красовалась» на золотом блюде перед главнокомандующим вражеской армии.

Хуан Баутиста и Хесукристо переглянулись. Хесукристо скромно улыбнулся, всплакнул и про себя подумал: «История снова повторяется. Не так уж всё и плохо...»

Кадр сменился, и на экране появилось изображение тюрьмы строгого режима, на территории которой был храм. Обезумевшие заключённые выбегали из открытых камер и до смерти забивали надзирателей. Они отчаянно пробирались к выходу, захватывали заложников и оружие. Уже на подступах к центральному КПП их встретил настоятель храма, который со слезами на глазах обратился к заключённым:

— Ну что же вы делаете, чада! Зачем ведёте себя как изверги?

— Отец, ты бы лучше шёл обратно в свой храм, — сказал предводитель бунтарей, — и молился Богу о нас грешных!

— Вот видите, чада, — отвечал священник, — ведь не всё же потеряно! Одумайтесь! И Бог простит вас!

— Ребята, а может, старик прав? — засомневались по очереди несколько беглецов.

Один из заключённых подбежал к батюшке и со спины заколол его ножом.

«Мученик», — пронеслось в голове Хуана Баутисты.

На экране снова поменялась картинка, и сквозь чёрно-белую рябь замелькал совсем другой сюжет: на обувной фабрике в канун Рождества все начальствующие, рассевшись по офисам, вовсю отмечали праздник — пили, кутили, развратно танцевали на рабочих столах. В это время простые рабочие продолжали трудиться, потому что руководство решило, что Рождество — это не повод останавливать производство, награждать всех премиями и пораньше отпускать домой.

Один из рабочих, видимо, самый смелый и хваткий, ворвался в кабинет к начальнику цеха и достал из-за пазухи ржавый пистолет:

— Ну что, празднуете и веселитесь? — закричал рабочий. — А мы тут на производстве за гроши подыхаем, вкалываем, как проклятые, в самый Сочельник и света белого не видим! А у меня, между прочим, семеро детей, кредит на авто и ипотека на двадцать лет! И что мне делать прикажете?!

— Да ты успокойся, Серхио! — с испугу закричал начальник. — Мы немедленно выплатим тебе все премии, Бог с тобой! Не бери грех на душу!

— А как же остальные работяги?! — ещё сильнее закричал рабочий Серхио. — С ними как быть?!

— Я всё осознал, Серхио, — заблеял начальник, — я выплачу всем всё до копейки!

«Вот так гнев Господень, бывает, что снисходит на грешников!» — подумал Хесукристо и продолжил смотреть на белый экран.

Сквозь рябь и серо-чёрные полосы начал просвечиваться новый сюжет, где молодая девушка, которую похитили и отдали в рабство, рыдала в заточении и хотела уже было свести счёты с жизнью.

Преступная организация, которая занималась похищением молодых девушек, поставляла юных прелестниц в дома богатейших господ мира сего. Когда очередь дошла и до нашей героини, то её немедленно связали и отвезли в дом чиновника, который не гнушался попользоваться услугами рабынь-распутниц. Он долго уговаривал девушку вступить с ним в блудное соитие, но так и не смог уговорить юное создание и в состоянии аффекта задушил бедную девицу. Чиновник был уверен, что ему все сойдёт с рук, но не тут-то было. Девушка оказалась его незаконнорожденной дочерью... Чиновник впал в депрессию и сдался полиции, а когда отсидел положенный срок за убийство человека, то ушёл в монастырь, где до конца дней своих возносил молитвы к Господу и непрестанно каялся в содеянных злодеяниях.

«Воистину, пути Господни неисповедимы!» — вполголоса по очереди повторяли Хесукристо и Хуан Баутиста.

Новая история началась с того, что в психбольнице среди больных завелась «весёлая троица», как между собой их называли психиатры. Эти фанатики непрестанно молились и сделали из своей палаты нечто вроде домового храма, где все стены были увешаны образами святых угодников. До поры до времени все врачи и медперсонал делали вид, что не замечают ничего необычного в поведении больных из «весёлой троицы», но когда об этом узнал главврач, который был махровым атеистом, то он решил сам разобраться, в чём же тут дело:

— Товарищи, больные, пациенты, — надменно начал главврач, — скажите, пожалуйста, что значит весь этот ваш маскарад?

— Какой маскарад? — в недоумении спросил один из троицы.

— Ну, все эти ваши иконы, книжки, песнопения?

— Так мы это... — оправдывался второй. — Это самое... Того...

— Я вижу, что «того»! — закричал главврач. — Поэтому я немедленно приказываю вам прекратить балаган и разобрать этот ваш притон! Который, к слову сказать, пагубно влияет на всех остальных умалишённых, таких же, как вы!

«Весёлая троица» не стала спорить с главврачом и, сделав вид, что со всем согласилась, удалилась к себе в палату.

В тот же вечер главврач решил немного задержаться на работе и далеко за полночь пошёл проведать «весёлую троицу», чтобы убедиться, что больные выполнили все, что он требовал.

Когда главврач вошёл в палату, то обомлел и потерял дар речи. Перед ним стояли три ангела в ослепляющих взор одеждах и пели детскими умиляющими голосами духовные песнопения. Главврач выбежал из палаты и с криками побежал на улицу. И бежал так долго куда глаза глядят. А позже выяснилось, что он лишился ума и стал блаженным, который в любую погоду ходил босым по городу и проповедовал о том, что ему явилась Святая Троица, призывая людей покаяться в грехах, пока не поздно.

— Ну, это уже слишком! — завопил бесовским голосом Люци Демонио и приказал остановить запись. — Всё, налюбовались на чудеса и будет!

— А что же тебя так задело, сатана?! — хором спросили Хесукристо и Хуан Баутиста.

— А то, что так в жизни не бывает! — ещё громче заверещал краснолицый толстяк.

— Как видишь, бывает! — воскликнул Хесукристо.

— Не все люди чёрствые и избегают покаяния! — вторил Хуан Баутиста. — Ибо чувствуют, что Царствие Божие приблизилось!

— Не надо тут заливать нам про Царствие Божие! — продолжал вопить Люци Демонио. — Вашему Отцу, Падре, уже давно не интересен этот мир! Он вдоволь наигрался в человеков!

Прогремел гром, ударила молния и рассекла здание пополам именно в том месте, где был потолок аудитории, — сверху засиял огненный шар, из которого стали являться святые угодники.

— Не смей говорить за меня, сатана! — раздался грозный бархатистый голос сверху.

— В атаку, слуги мои! — закричал Люци. — Никому не будет пощады!

Люди в белом и чёрном начали сражаться не на жизнь, а на смерть. Они нещадно били друг друга, скакали по истерзанным телам и рвали плоть, обжигаясь об огненный шар.

Со стороны краснолицего толстяка прилетели огромные ящеры и пышущие огнем драконы болотного цвета. Они сталкивались в небе со святыми угодниками и по очереди отлетали к стенам, выламывая бетонные плиты и панорамные стекла.

— Ничего у вас не выйдет! — злорадствовал Люци Демонио. — Люди уже сами всё решили! Они готовы уничтожить землю и предаться геенне огненной! Вы думаете, что зря Ваш Бог посылает столько испытаний человечеству: эпидемии, войны, катаклизмы?! Он просто устал от вас, делов-то! Вот и сейчас мир замер в ожидании Третьей мировой войны, ядерной, которая сотрёт всё с лица земли!

— Хесукристо! — закричал Хуан Баутиста и бросил Хесусу свою трость. — Скорее, держи мой посох!

Трость тут же превратилась в посох отшельника и приняла форму креста с острым наконечником. Хесукристо не мешкая подхватил посох и бросил его во взлетающего Люци. Посох-копье угодило точно в сердце демона и проткнуло его насквозь. Сатана стал гореть и разлагаться прямо в воздухе, истошно крича потусторонним басом.

Вдруг резко потемнело, и в воздухе повисла звонкая тишина…

Хуан Баутиста на ощупь пошёл вперёд. Он спотыкался и падал, падал и снова вставал, пока окончательно не обессилел и не лёг на землю, чтобы отдышаться.

— Хесукристо, Сын Божий, Отец мой Небесный, Падре! — взмолился Хуан Баутиста. — Не оставляйте меня! Эспирито Санту, Святой Дух!

— Всё кончилось! — сквозь тьму ответил Хесукристо. — Ничего не бойся, Хуан! Всё хорошо!

— Как же так? — усомнился Хуан Баутиста. — А что будет с людьми, они успели покаяться?! И почему так темно, Господи?!

— Мы решили дать им ещё один шанс и начать всё сначала. Есть ещё праведники на этой грешной земле!


Собакин Сергей




Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0