Искусство оскорблять

«От ассиро-вавилонского Мардука евангельскому Иисусу досталась шутовская коронация, багряница, избиения, терновый венец, казнь, спасение своего народа от гнева злых духов ценой своей жизни, стражники при гробнице, разбегающиеся в ужасе при виде воскресшего мертвеца и даже въезд в город на ослике.

От финикийского Адониса и фракийского Диониса — вся история со сброшенными погребальными пеленами, хождение по воде, пещера-гроб, а также некоторые нюансы воскресения.

От греческого Асклепия — способы исцеления слепца при помощи намазывания ему век слюной.

т Гора, Диониса и Гермеса — рождение в хлеву.

От Митры, Гора и Кришны — пастухи и звездочеты — волхвы, навестившие новорожденного бога в «вертепе», рождественская «звезда», преподнесение ему «звездочетами» неких пророческих подарков, история с избиением младенцев и бегством.

(Известно, что когда Кришна родился, его дядя Канса, боящийся за свой престол, повелел убить вообще всех недавно родившихся мальчиков)».

Читая эти строки я ловил себя на мысли — где-то это уже было, уже сталкивался. Причем, не в книге редкой, а в произведении известном широко и шумно.

Вспомнил.

«— Нет ни одной восточной религии, говорил Берлиоз, — в которой, как правило, непорочная дева не произвела бы на свет бога. И христиане, не выдумав ничего нового, точно так же создали своего Иисуса, которого на самом деле никогда не было в живых. Вот на это и нужно сделать главный упор».

«— Ты, Иван, — говорил Берлиоз, — очень хорошо и сатирически изобразил, например, рождение Иисуса, сына Божия, но соль-то в том, что еще до Иисуса родился целый ряд сынов Божиих, как скажем, финикийский Адонис, фригийский Аттис, персидский Митра. Короче же говоря, ни один из них не рождался и никого не было, в том числе и Иисуса, и необходимо, чтобы ты, вместо рождения или, предположим, прихода волхвов, изобразил бы нелепые слухи об этом приходе. А то выходит по твоему рассказу, что он действительно родился!..»

Не знаю, заметил Александр Невзоров, что принял на себя роль нового Берлиоза, или это получилось у него безотчетно, но уж что есть, то есть. Тираж книги всего две тысячи экземпляров. Очевидно, издатели догадываются, что Иванов бездомных в наше время не так уж много. Правда и подсолнечным маслом нынче торгуют в небьющейся таре.