Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации

«Дело “Pussy Riot”»

Игорь Александрович Николайчук окончил МВТУ им. Н.Э. Баумана. Кандидат технических наук, старший научный сотрудник РИСИ.
С 1974 года работает в аналитических подразделениях госструктур. В РИСИ трудится с момента его образования по настоящее время. В 1997–2013 годах возглавлял аналитические службы на ВГТРК и в РИА «Новости». Один из участников создания специальной инфор­мационно-аналитической системы, позволяющей в режиме реального времени отслеживать количество, тематику и тональность публикаций ведущих СМИ 60 стран.
Автор большого числа научных работ и публицистических материалов.

Дело группы «Pussy Riot», выступившей 21 февраля 2012 года с панк-молебном на амвоне храма Христа Спасителя в Москве, может рассмат­риваться как беспрецедентная кампания по дискредитации в глазах граж­дан основных стран Запада тех инсТИ­тутов Российской Федерации, ко­торые формируют сегодня ее субъектность, — президентской власти и Русской Православной Церкви (РПЦ). Вмес­те с тем этот медийный феномен представляет собой классический образец информационной операции, которая была призвана решать некоторые стратегические задачи в области международных отношений. Дополнительно ставилась и задача формирования новых возможностей для информационного наступления в рамках операции более высокого порядка — «Россия без Путина». Рассмотрим все эти аспекты подробнее.

 

Основные результаты анализа с применением политической медиаметрии

Напомним, что участницы панк-группы «Pussy Riot» Н.Толоконникова и М.Алехина, ранее осужденные на 2 года колонии, были освобождены в конце 2013 года по амнистии. Однако инцидент на этом не исчерпан. Информационный повод все еще актуален, а кампания в иностранных СМИ продолжается.

Вместе с тем развитие событий по этому делу, включая и период его инициации, дает возможность впервые в мировой практике применить при изучении данного феномена методы политической медиаметрии и вскрыть некоторые важные особенности проведения подобных операций.

Исследовался период с 3 марта 2012 года, когда средства массовой информации впервые заметили хулиганскую акцию, по 30 августа 2013 года, когда мониторинг СМИ был прекращен. В качестве базовых брались суммарные данные за неделю, из расчета с субботы по пятницу.

Интересно определиться с тем, насколько сильно была «раскручена» группа после своей впоследствии политически громкой, но первоначально не выходившей за рамки скандальной саморекламы выходки.

Рассмотрим такой несложный индекс, как отношение общего количества значимых публикаций, посвященных России, за рассматриваемый период к числу материалов, имеющих отношение к «делу “Pussy Riot”». В терминах медиаметрии этот показатель можно рассматривать как индекс нагруженности (ИН) общего информационного потока СМИ по РФ информацией о деле группы и связанных с ним акциях оппозиции. Результат следующий: число материалов в зарубежной прессе, в которых упоминается название группы, равно 2203, при этом относительное число таких материалов составляет 2%, то есть ИН равен 0,02. Это очень высокое значение индекса нагруженности, лишь немного уступающее аналогичному показателю для А.Навального (табл. 1), раскрутка которого ведется на постоянной основе.

 

При исследовании негативной составляющей информационного фона вокруг уголовного дела и связанных с ним общественных реакций выяснилось, что индекс агрессивности (отношение негативных, включая и умеренно негативные публикации, к числу нейтральных материалов) за рассматриваемый период оказался равен 3,3, то есть на 10 нейтральных по тональности публикаций приходилось 33 негативных. По предложенной нами ранее шкале информационной угрозы это очень высокий уровень. Однако следует учитывать крайне большие колебания этого параметра от страны к стране, что будет подробно обсуждено ниже.

Если рассмотреть динамику числа материалов и колебания их индексов агрессивности за весь период (рис. 1 и 2), нельзя не отметить, что в русле критики действий российских политических и церковных властей высокий уровень негативизации событий вокруг «Pussy Riot» возникал лишь дважды: первый раз — в марте, когда СМИ активно обсуждали только что состоявшееся выступление группы в храме Христа Спасителя с упором на то, что оно получило «неадекватный» административный и церковный отпор, и второй раз — в июле, когда неожиданную и крайне гипертрофированную негативную реакцию вызвало сообщение о продлении срока содержания девушек под стражей. «Зашкаливающий» в первую неделю развития событий ИА объясняется тем, что число сообщений, хотя и было незначительным, имело негативную окраску и несло обвинительный по отношению к РПЦ подтекст. Имеется в виду, что количественные значения индекса агрессивности за неделю, с 3 по 9 марта 2012 года, могут быть завышены из-за действия масштабного фактора. Здесь имелось малое число публикаций, у подавляющего большинства которых была негативная тональность, что в данном случае вполне ожидаемо.

При этом весьма показателен тот факт, что как первоначальные, самые острые и привлекательные для прессы события, так и их продолжение вызвали весьма умеренный интерес или вообще перестали через короткое время отслеживаться в СМИ. Однако по прошествии более трех месяцев, в начале июля, после «отмашки» (или проплаты, или того и другого вместе) возник подлинный феномен «дела “Pussy Riot”», который держал прессу в «непередаваемом» напряжении до конца августа и вобрал в себя основную массу материалов по данной тематике. При этом сохранялся небывало высокий для таких относительно продолжительных интервалов времени индекс агрессивности информационной среды: от 4,5 до 5,0.

Из рисунков видно, что рассматриваемый информационный процесс носил весьма специфический характер. Высокую пластичность и управляемость этого процесса иллюстрирует, например, очевидный факт наличия внешнего бустерного воздействия, которое одномоментно увеличило число публикаций в конце июля почти в 100 раз, а негативную нагрузку на информационный поток — почти в 5 раз. Такие показатели в практике мониторинга публикаций по России встретились впервые. При этом следует учесть, что информационные поводы, ставшие причинами взлетов числа публикаций, носили весьма локальный и преходящий характер. Так, информационный всплеск в 20-х числах августа 2012 года связан с оправданием Г.Каспарова, нарушившего правила организации митингов и собраний при проведении акций протеста перед зданием суда во время оглашения приговора участницам «Pussy Riot». Эта незначительная новость была отработана журналистами с гораздо большей активностью, чем, казалось бы, более интересные для массового читателя и зрителя сообщения о выступлении в поддержку девушек выдающихся представителей зарубежной поп-культуры и шоу-бизнеса.

 

«Дело “Pussy Riot”» в СМИ различных стран

Исследование вариаций и характерных особенностей освещения событий вокруг «Pussy Riot» в СМИ различных стран дало несколько неожиданные результаты. Стандартные расчеты показали (рис. 3; табл. 2), что информационная активность государств (ранжированная последовательность) по отношению к событиям вокруг «дела “Pussy Riot”» выглядит следующим образом: на первом месте — Германия, на втором — Великобритания, на третьем — Испания, на четвертом — Франция, на пятом — США и далее. Это в общем-то вполне прогнозируемый ряд, поскольку данная информационная операция проводилась в основном силами СМИ ведущих стран Запада. Однако самой информационно агрессивной оказалась Германия, чего совершенно не ожидалось. ИА для средств массовой информации Германии был равен 7,9. 

Количество негативных публикаций в немецких СМИ в период информационного всплеска достигало 72 материалов в неделю. Другими словами, как видно из представленных рисунка и таблицы, ранговое совпадение по числу материалов и индексу агрессивности наблюдается только для Германии.

На рис. 4 отражен этот процесс тотальной «негативизации» России в СМИ ФРГ, наложенный на канву новостей о судебных и иных перипетиях панк-группы. Если учесть, что конкретной целью рассматриваемых информационных процессов было, по общему заключению экспертов, создание имиджа В.Путина как авторитарного лидера, не считающегося с нормами и процедурами правосудия (подробный разбор контента информационного массива по «Pussy Riot» под этим углом зрения, впрочем, не входит в задачи данной работы), то это противоречит всей практике освоения СМИ ФРГ российского материала и нарушает традиции освещения в них деятельности нынешнего президента РФ. Создается впечатление, что именно немецкий обыватель был намечен в качестве главной мишени мощной кампании по изменению стереотипов восприятия личности В.Путина в массовом сознании на Западе.

Следующие после Германии строчки «антирейтинга» (рис. 5) занимают Испания (7,3), Швейца­рия (6,6), Алжир (5,6), Франция (4,6), США (3,3), Великобритания (3,2). Наиболее интересным является поведение СМИ Алжира. При невысоком количестве общего числа публикаций (33 за весь исследуемый период) индекс агрессивности информационной среды для этой арабской страны рекордно высокий: негативные материалы составляют 84% всех публикаций по «делу “Pus­sy Riot”».

Среднюю заинтересованность в событии и умеренные значения индекса агрессивности показали (рис. 6) такие страны, как Эстония (2,9), Япония (2,8), Польша (2,5), Италия (2,2), Латвия (1,8), Грузия (1,7). Вместе с тем нельзя не отметить, что Эстония — одна из немногих стран, где обратили пристальное внимание на «дело “Pussy Riot”» уже в марте, показав значительный информационный всплеск.

Лояльность к позиции россий­ских властей по «делу “Pussy Ri­ot”» проявили Турция и Украина (рис. 7). Хотя по количеству публикаций активность СМИ этих стран немногим отличается от Латвии и Польши: 34 материала у Украины и 51 у Турции,  индекс агрессивности для совокупности этих материалов ничтожно мал: 0,09 и 0,08 соответственно.

 

Пресс-индексы президента В.Путина и патриарха Кирилла в контексте «дела “Pussy Riot”»

При исследовании информационного контента материалов по «делу “Pussy Riot”» было обнаружено, что данное событие поставило в центр общественного внимания с помощью СМИ не столько молодых певиц, сколько В.Путина и патриарха Кирилла. Причем имя президента упоминается в 89% публикаций, связанных с уголовным делом. На рис. 8 видно, что в период информационных всплесков резко увеличивалось количество упоминаний как В.Путина, так и патриарха Кирилла. Однако если упоминание имени патриарха определялось его комментариями событий, связанными с выступлением панк-группы на амвоне храма Христа Спасителя, а также с попыткой СМИ продемонстрировать тесную связь РПЦ и государства, то имя Владимира Владимировича весной и летом 2012 года всплывало по совершенно разным поводам. Так, если с марта по середину июня СМИ в своих материалах связывали президента и «Pussy Riot» по той причине, что именно В.Путину был посвящен исполненный на амвоне панк-молебен, то с июля журналисты активно начали проводить мысль, что судьба «Pussy Riot» напрямую зависит от воли Кремля и «мстительного» президента, вернувшего Россию к сталинским репрессиям. В связи с этим именно в период информационного всплеска с июля по август в прессе регулярно стало появляться и имя И.Сталина, так как суд над «Pussy Riot» журналисты стали сравнивать с «большим террором» 30-х годов.

Таким образом, проведенное исследование указывает на коренную перестройку информационного потока летом 2012 года. Именно с этого периода градус отрицательного отношения к России стал нарастать, напоминая информационную войну.

Пиар-кампания «Pussy Riot» может считаться новинкой в профессиональном инструментарии специалистов по информационным операциям. 

Конечно, уроки дела в медийном преломлении требуют более тщательного осмысления, с привлечением всего массива доступной информации, однако уже сейчас ясно, что просто информационной атакой или традиционной антипутинской кампанией в прессе этот случай назвать нельзя. Представляется, что наиболее точное определение рассматриваемого феномена — крупномасштабная (хотя, безу­словно, и не глобальная) спецоперация в СМИ. Можно также предположить, что эта спецоперация является самой затратной в финансовом отношении среди мероприятий подобного рода антироссийской направленности, даже по сравнению с типологически близкой к ней и талантливо проведенной раскруткой «дела Литвиненко».

В табл. 3 дана сводка мероприятий по удержанию внимания зарубежной аудитории в период между нашумевшей акцией по поддержке 100 звездами шоу-бизнеса заключенных участниц группы «Pussy Riot» и освобождением девушек по амнистии в связи с 20-летием принятия российской Конституции (мониторинг велся до 30 октября). В таблице даются также оценки затратности таких мероприятий.

Как видно, «поддержание на плаву» интереса к группе влетело ее кураторам в копеечку. Здесь уместно обратить внимание на тот факт, что западная пресса продолжает активно участвовать в осуществлении проекта «Россия без Путина», моментально реагируя на каждый информационный повод, связанный с имиджем Российской Федерации и ее президента, и демонстрируя намеренное нагнетание негатива.

Бросается в глаза, что наиболее глу­бокого проникновения процесс продвижения материалов достиг только в Европе и только в странах, традиционно ориентированных на формирование негативного имиджа России. Несколько выпадает из общей картины Германия, пресса которой стала лидером в удержании новостей по «делу “Pussy Riot”» в медийном пространстве (об этом подробно ниже). Отметим индифферентность к кампании «Pussy Riot» прессы США, а также демонстративную отстраненность от нагнетания негатива со стороны СМИ не только традиционно дружественных стран, но и государств, с которыми у России весьма сложные отношения, таких, как Грузия, Эстония, Польша.

Представляется также, что медийную спецоперацию «Pussy Riot» нельзя вырывать из контекста реализации более крупного проекта «Россия без Путина».

 

Кампания в защиту «Pussy Riot» как стратегическая информационная операция по созданию нового формата российско-германских отношений

Первым по времени свидетельством разворота «дела группы “Pussy Riot”» в сторону решения стратегически важных задач международной политики в интересах германской элиты явился тот факт, что поводом для очередного информационного всплеска с использованием отсылок к этому случаю стали переговоры В.Путина и канцлера Германии А.Меркель в рамках XII российско-германского форума «Петербургский диалог» в середине ноября 2012 года, на котором одной из затронутых тем вновь стал вопрос о справедливости наказания для участниц панк-коллектива.

Отвечая на высказанное ранее А.Мер­кель мнение о чрезмерной жесткости приговора, В.Путин напомнил канцлеру об «антисемитской акции» осужденных. Реакция зарубежных СМИ последовала незамедлительно. Индекс агрессивности материалов достиг отметки 6,0. Данный показатель был самым высоким после августовского пика. При этом 45% всех материалов, связанных с обсуждением на переговорах В.Путина и А.Меркель акций панк-группы, ожидаемо принадлежали СМИ Германии, 94% которых окрашены негативно или умеренно негативно.

Выше уже было высказано предположение: именно немецкий обыватель был главной мишенью мощной кампании по изменению стереотипов восприятия личности В.Путина в массовом сознании на Западе. Развитие «дела “Pussy Riot”» полностью подтвердило подобные выводы. Общественное мнение ФРГ было подвергнуто «ускоренной обработке» перед нелегким визитом канцлера А.Меркель в Москву, где она выступила в довольно необычной для себя роли лидера ведущей европейской державы, озабоченного соблюдением прав человека в России. Эту «евросоюзовскую» тему фактически обходили при предыдущих встречах руководители Германии и России, однако она стала предметом резких пикировок А.Меркель и В.Путина на заключительном заседании «Петербургского диалога» 16 ноября 2012 года.

Интересно отметить, что после визита германского канцлера в Москву с 24 по 30 ноября 2012 года крупных информационных поводов по «делу “Pussy Riot”» некоторое время не появлялось, однако Германия все равно осталась лидером в удержании новостей о панк-группе, опубликовав свыше 20% всех материалов мировых СМИ по этой тематике. Данные по информационной активности различных стран в период с 24 ноября 2012 года по 24 января 2014 года по теме «Pussy Riot» приводятся на рис. 9.

Тезис о привязке антироссийской тенденции во внешней политике Германии к развитию дела панк-группы подтверждают не только проведенные выше исследования, но и тот факт, что никто из представителей зарубежных стран, совершавших рабочие визиты в Россию в последние месяцы, не поднимал вопрос о справедливости наказания «Pussy Riot». Никто, кроме канцлера ФРГ А.Меркель, обратившейся к В.Путину от имени немецкого общества, которое не без помощи национальных СМИ «заинтересованно следит» за судьбой трех бунтарок.

Более того, можно с высокой степенью уверенности говорить о том, что в конце июля 2012 года в ФРГ началась масштабная информационная операция, целью которой было создание новой конфигурации российско-немец­ких отношений: переход от по­литики «модернизационного парт­нерства» к формату действий Германии как «великой европейской державы» в статусе (по факту) авторитарного лидера ЕС. Реакция прессы Германии на «дело “Pussy Riot”» стала точкой бифуркации в формировании в этой стране общественного мнения относительно России и ее руководства (рис. 10).

Со ссылкой на необходимость учитывать в российско-германских отношениях фактор общественного мнения руководители ФРГ стали оказывать неприкрытое давление на власти Российской Федерации.

Немецкое экспертное сообщество активно подключилось к процессу перевода российско-германских отношений в режим высокой конфликтности. Наиболее характерно в связи с этим такое высказывание: «Российское руководство, которое замкнулось на самом себе, на своем национал-патриотизме, не может быть хорошим партнером. Так это видит и общественность в Германии. И если СМИ сообщают негативную информацию о России, если общественность, скажем так, поражена судом над “Pussy Riot”, это не может не оказать влияния на Меркель. Ни одно правительство не сможет с открытыми объятиями пойти навстречу России, если общество это отвергает».

Впоследствии тема «восставших против Путина девушек» была дополнена совсем уж надуманным и неорганичным для Германии поводом для давления на Россию по вопросам якобы имевших здесь место ущемлений прав членов ЛГБТ-сообщества (сегодня лидерами этой темы являются зависимые от ФРГ медиа стран Скандинавии), а ярлыки, приклеиваемые президенту РФ, дополнились определением «царь-гомофоб». После этого процесс противопоставления Германии и России на европейском пространстве пошел «на автопилоте», что свойственно конечным стадиям информационных операций, направленных на обработку населения.

Принявшая формы хронического абсурда антироссийская информационная операция в массмедиа вызвала в Германии шок среди национальной бизнес-элиты, которая традиционно имеет серьезные финансово-экономические завязки в России. Например, Й.Тайссен, глава энергетического концерна «E.ON», заявил открытым текстом: «Мы не какие-нибудь торгаши, думающие только о том, как бы побольше заработать. Но я призываю немецкие СМИ к более дифференцированному и взвешенному подходу к событиям в России».

Немецкая обстоятельность при про­ведении информационной операции проявилась, в частности, и в том, что было организовано специальное тестирование для проверки результативности обработки общественного мнения в ФРГ. Речь идет о специальном социологическом исследовании, посвященном замеру изменения отношения к РФ в 2011–2013 годах. На специальном семинаре на тему отношения жителей России к НАТО и наоборот, который прошел в Великом Новгороде в начале декабря 2013 года, директор германского фонда Маршалла К.Штельценмюллер привела данные о том, что в ФРГ уровень симпатии к России упал с 48 до 32%. Это беспрецедентный результат. В США, например, этот показатель за указанный период снизился всего с 48 до 43%.

Приведенные данные дают возможность предложить некоторые эмпирические оценки эффективности информационных операций. Так, рост индекса агрессивности СМИ в 2 раза всего за год (именно такой период надо учитывать, если считать, что антироссийская обработка общественного мнения в Германии началась в июле 2012 года, а данные замеров начали обрабатываться в начале осени 2013 года) позволил снизить число положительно оценивающих Россию на целых 15%-ных пунктов. При этом госпожа К.Штельценмюллер не скрывала, что в данном случае речь идет не об отношении к самой стране или ее гражданам, а лишь «к происходящим в ней процессам». «Разумеется, “дела” Ходорковского, Магнитского или группы “Pussy Riot” очень сильно повлияли на результаты рейтинга об отношении к России», — пояснила она.

Итак, сегодня политическая элита Германии получила карт-бланш от немецкого общества на расширение своего влияния на восток. Очевидно, будут активно реализовываться планы образования своего рода немецких колоний «нового типа» в Европе после создания ситуации экономического и отчасти политического доминирования в странах Центральной Европы, на Балканах и в Скандинавии. Ныне все чаще говорится о том, что Германия претендует на Юго-Восточную Европу, прежде всего на Украину, где ее национальные интересы как новой «европейской сверхдержавы» остро сталкиваются с национальными интересами России. Эффективное оперирование Германии в этой зоне может осуществляться хотя и от имени Евросоюза, но только с элиминированием всех факторов, вводящих в данную зону какую-то «третью силу». Германские эксперты проговариваются в том смысле, что претворение указанных планов в жизнь невозможно, пока останется нерешенной сущностная проблема европейской восточной политики: что делать с Россией? И главное, определять это должна именно Германия. Достаточно откровенно на эту тему высказался руководитель внешнеполитического отдела мюнхенского ежедневника «Süddeutsche Zeitung» Ш.Корнелиус, который, в частности, пишет: «В российской политике третьего кабинета Меркель появится несколько новых основополагающих пунктов. Сначала все просчитывает Германия. Вся остальная Европа ожидает, что политическая стратегия ЕС в отношении России в целом будет разработана именно в Берлине. Ведь несмотря на то что санкциями Украине уже грозило правительство США, даже их руководство охотно переложило эту инициативу на плечи Германии» (13 декабря 2013 года).

При всех оговорках сценарий развития внутреннего конфликта на Ук­раине демонстрирует именно такие подходы. События там можно рассматривать как первое с 1945 года прямое столкновение интересов Германии и России в новом формате. Формат этот, если судить по поведению немецкой стороны, вполне допускает развитие ситуации по силовому сценарию.





Сообщение (*):
Комментарии 1 - 0 из 0