Счастье

Счастливый миг как драгоценный камень:
темна его искрящаяся суть.
Потрогай счастье голыми руками —
и будешь до конца на пальцы дуть...

Но прежде — целый миг внимать сиянью
ничем не омрачаемых вершин
и — сам сиять незамутненной гранью
своей непредсказуемой души.


Плач

Ивы плачут сухими слезами.
От горюющих ив до берез —
плачут все. И, сочувствуя драме,
за компанию хлюпает нос.

Этот плач — то, что делали тыщи, —
не спешит возводить на престол
кто по роще зареванной рыщет:
незаплаканный ищет глагол.

Как лягушка не может не квакать,
так и муза певца не молчит.
И готов до скончания плакать
чья слеза со слезой говорит.

Славен тот, кто всплакнет неболтливо:
хлеще ветра проймет сквознячок.
Вот береза, растущая криво;
вот плакучая... дальше — молчок.


Небожители

Губам труднее стать устами.
Белеть устали паруса.
Нет сил парить под небесами —
Пегасы требуют овса.

Чуть веселее попрошайки,
что и за мед, и деготь свой
в сетях отлавливают лайки...
Как будто в лайках есть покой.


Средство от моли

Моль, что явилась в этот мир
между холодной и гибридной,
не покусилась на мундир
с нашивкою молниевидной.

Вися на плечиках в шкафу,
все помнит: духоту штабную
и операции «Тайфун»
сплошную гарь пороховую.

Европа потеряла стыд:
высокородная блудница
в мундир, что молью не побит,
опять готова нарядиться.

Куда безбашенный рулит —
туда и сателлит послушный.
Послушный Агнцу — вострубит,
и грянет гнев не показушный...

Полнейшей поглотимся тьмой,
бодаясь мощью бесполезной,
и вместо моли чуть живой
дождемся саранчи железной.